Уже несколько суток кряду наследнику рода де Торрес-Креспо с необьяснимым отчаянием хотелось отловить где-нибудь парочку другую рифмоплётов, сочиняющих эти пафосные оды в честь победы и с особым цинизмом и жестокостью принести их в жертву своему божеству.
Возвышенная радость, горделивое торжество, и нескончаемый церемониальный пафос, сочащиеся из каждой строчки их, прости Галора, произведений, раздражали уже сверх всякой меры, тем более, что поэтический образ священной войны, увенчавшейся блистательной победой, был, мягко говоря, далёк от реальности.
Алонсо не покидало ощущение, что одна половина командования по взятию города растерялась и не слишком то соображала, что, собственно, делать дальше, а другая рвала и подгребала под себя всё, до чего можно было дотянуться. Хотя может быть, он и преувеличивал, а может просто интуитивно переносил собственные ощущения на окружающих, равняя их под себя. Как бы там ни было, но неразбериха и суматоха царящие здесь во истину были необычайны. И назначение стало для него, как и для сестры полной, хотя, наверно, всё-же приятной неожиданностью. В кои то веки их заметили и признали, стоит надеяться, за заслуги, а не потому, что никто больше под руку не подвернулся. В любом случае, отцу это понравится, он будет горд своими детьми, но, во имя всего святого, почему командирами назначили их обоих?! Или их с милейшей Лаурай уже давно воспринимают как единое целое, или же это, по меньшей мере, странно.
- Кажется мы на месте. - хмыкнул альбинос отсчитав строения и спрыгнул на землю, подхватив породистого жеребца под уздцы и привычно протянул руку сестрёнке дабы помочь ей спустится с седла на твёрдую землю. - Ну что, моя драгоценная готова почувствовать себя в роли грозного командира? - с несколько нервной улыбкой поинтересовался он.

- Кто знает, может, подобный талант давно таился во мне, но не находя себе применения в "прошлой жизни" казался незаметным  и несуществующим? - его мало волновало дурное настроение сестрёнки. Привык, можно сказать, за долгую почти что совместную жизнь. По крайней мере ещё в детстве, столкнувшись внезапно с ежемесячными вспышками её дурного настроения он принял это как должное, и в последствии в большинстве своём игнорировал подобны шторма.
Он подхватил поводья её лошади, и заприметив болтающихся у входа солдат окликнул оных, направляясь к ним.
- Сведи на конюшню. - безапеляционно сунув поводья в руки одному приказал он, затем обернулся ко второму. - Кто здесь за главного в отсутствие командира?

"Ух, какая синхронность..."- пронеслось в голове женщины.
Шейла внимательно осмотрела обе группы культистов, особое внимание уделяя шаману. Его негодование не могло не порадовать женщину. Как она ни старалась сдержаться, уголки губ все равно предательски дрогнули.
Когда мужчина в черном балахоне двинулся в ее сторону, Шейла оторвала взгляд от старика и кивнула в ответ на полувопросительную реплику.
-Взаимно. Он сейчас подойдет.
Как раз в этот момент Ксавьер поравнялся с сестрой и заговорил с культистами.
"О великий Галора, он бы еще всем им ручку поцеловал... "- Лаура никогда не одобряла чрезмерную вежливость и многословность брата.

Слова шамана несколько подняли Алонсо настроение, чего, он, впрочем, ни коим образом не показал. Перед внутренним взором встала замечательнейшая картина того, как дражайшая Шейла в кружевном передничке заботливо подсыпает яду в суп очередному супругу. И, что немаловажно, делает это с искренней улыбкой, внимательно и участливо слушая разглагольствования муженька.
- Эта женщина, - спокойно заметил альбинос, - Будет штопать наши раны, выуживать информацию из наших врагов и призывать демонов на их головы. Женщина может служить Галоре не только рожая новые поколения его последователей и готовя им пищу. Я надеюсь, скоро вы самолично убедитесь в этом и не будете столь категоричны в отношении моей сестры.

-Повторяю в первый и последний раз. Либо вы замолкаете и говорите только тогда, когда вас спросят, соблюдаете дисциплину и изображаете из себя примерных солдат, либо... дверь там,- Шейла кивнула на выход, и повернулась к солдатам, давая шаману понять, что разговор окончен.
"А дражайший Ксавьер, как обычно, готов уговаривать этих идиотов слушаться его, лишь бы только всем было хорошо," - Шейла не стала озвучивать эту мысль, решив не подрывать остатки авторитета брата.

Ксавьер с трудом удержаться от того, чтобы поморщиться. Не нужно было быть великим психологом чтобы понять, что о нармальных отношениях между шаманом и сестрёнкой можно теперь только мечтать. А как вышедший опус скажется на них в будущем... остаётся надеятся, что они не опустятся до подгаживания друг другу. От такого положения дел эффективность отряда, а значит и продвижение по служебной лестнице может оказаться под угрозой. Что-ж, поживём увидим. А сейчас у нас другие дела.
- Ну раз дело житейское, с чего бы таким бравым воякам как вы его стеснятся и прятать от родного командира? - улыбка у альбиноса вышла не столько снисходительной, как ему хотелось бы, а скорее хищной и недоброй. Он пытался держать своё недовольство в себе, и по большей части это выходило. Настроение было и так подмочено, и эта игра в секретики и дела житейские его раздражала. - Расступитесь!

Шейла с полминуты всматривалась в лицо создания, лежащего на койке, словно пыталась вспомнить, знакома ли ей эта особа. Нет, представлены они не были, пару раз виделись на светских раутах... Шейла даже имени не смогла вспомнить, да и зачем? Еще несколько секунд женщина смотрела на несчастную, словно решая, что будет гуманнее: подлатать и снова пустить в оборот, или же добить, чтоб не мучилась? Явно не решив, она обернулась к Браво:
-Что это?- хоть вопрос и был предельно короткий, ответ явно подразумевался максимально развернутый.

Верит в Саворина? Альбинос приподнял бровку, задумчиво прошёл вперёд, к койке и заплаканной женщине. Это меняло дело.
- Наш долг нести свет истины заблудшим овцам. Наш долг, долг верных последователей Галоры.
Он сел на койку, коснулся плеча женщины, и вкрадчиво, заботливо заговорил, стараясь не напугать её сверх меры своими прикосновениями.
- Я не говорю, что Саворина нет. Но я говорю, что ему плевать на своих последователей. Вот скажи, твой бог хоть раз помог тебе в жизни? Ниспослал ли он хоть самое маленькое, самое ничтожное божественное своё вмешательство, заступился ли он за тебя, когда сии.. господа возгорелись идеей повеселиться за твой счёт? Да плевать ему на свою паству. Да, другой раз он явит свою божественную милось, не иначе дабы развлечься, поиграет с богоизбранным смертным, да бросит, когда ему наскучит.
Он поправил локон, ниспавший на заплаканную щёку, прикидывая, что за чувства играют в душе этой женщины. На что надавить, дабы убедить аристократку. Аристократку, да! Это было бы ценным приобретением. Всё одно лучше, чем любой из этой шайки убийц и насильников. Как будто хоть один из них верит хоть во что-то кроме своих желаний и хотений. Да заплати им полновесными золотыми, и они за задницу святого козла будут готовы воевать. Лиш бы было что пить, грабить, и кого насиловать.
- Галора же щедро одаривает всякого, кто возложит веру свою на алтарь его. Ему не плевать. Он ценит каждого из нас, и по заслугам нашим перед ним воздаёт. Взгляни.
Он улыбнулся, на удивление нежно и ободряюще, и... расплылся, демонстрируя свой дар. Почти невидимые губы снова изогнулись в улыбке, постепенно вновь обретая цвет.
- Я взывал к Галоре, верно служил ему, и был одарён его божественным благословением. Тебе нужно всего лишь уверовать, и это зачтётся тебе. Быстро и верно. Мы поможем тебе встать на верный путь, и обрести такую силу, с которой ты всегда сможеш постоять за себя. Отомстить за всё своё отчаяние и боль. Отомстить за свой позор. Мы поможем тебе принести твою первую жертву. Покажем, расскажем. Выбирай!
Он обвёл рукой солдат, улыбаясь по прежнему тепло и участливо.
- Кого из них ты бы желала положить на алтарь в качестве своего первого подношения милостивому Галоре?